[METALHEART]

- Пап, расскажи сказку! – раздался грозный детский крик в девять часов тридцать три минуты в квартире Валерия Кипелова.
Судьба этого крика была на редкость необычайна. Во-первых, он долетел до кухни и настиг жену Валерия Галину. Она устало улыбнулась. Улыбка вышла не только усталой, но и мстительной – “Ну, Валерик, влип!” – подумала Галина. Затем крик, срикошетив от холодильника, отправился в комнату старшей дочери Валерия, которая также весьма злорадно ухмыльнулась: “Никто не помешает потрепаться по телефону с Серёгой!”. В конце концов крик этот, почти истощенный, но всё еще страшный, накрыл виновника торжества с головой: Валерий, валявшийся после трудного дня на диване, получил тяжелый акустический удар в уставшие за день от гитарных риффов уши.
- А-а-а! – раздался его страдальческий вопль.
Валера закрыл глаза и увидел микрофон. Испугался, вновь открыл глаза и решил больше не закрывать. С дивана он встал и твёрдо решил врагу живьём не сдаваться, а потому пошел на кухню к жене.
- Галочка, зайчик мой… расскажи Александру сказку, - начал он, но “зайчик” весьма твёрдо возразил:
- На прошлой неделе ты кровью клялся, что вынесешь мусор…
- О-о-ой! – Валерий схватился за голову.
- И вообще обещал сходить за хлебом…
- А-а-ай! – Валерий закрыл лицо руками.
- А еще ты бросаешь свои носки где попало!
- Но, зайчик…
- Марш рассказывать сказку!!!
Валерий скорбно свесил голову и поплелся по направлению комнаты старшей дочери. Перед дверью он постарался принять державный вид (что вышло весьма хреново) и выпрямить спину (которая упрямо смахивала на оглоблю).
- Жанна! Расскажи брату сказку! – начал Валерий царственно.
Жанна отпихнула от себя телефон и встала буквой “Ф”:
- А ролики ты мне купил?! А где новый магнитофон?! А где новые кроссовки?! А где новые джинсы?! А где…
От царственной осанки Валерия не осталось и следа. Он понял, что от возмездия ему не уйти.
Он вздохнул и пошел рассказывать сказку.
- Пап, ну расскажи сказку! – крикнул сын Александр и пригрозил – Иначе не усну!!!
Угроза была воистину страшной, и Валерий решил сдаться.
- Ладно, - сказал он, - типа теремок…
- У-у-у-у! – противным голосом парировал Александр. Если бы он был постарше лет на двадцать, это бы обозначало: ”Я, конечно, понимаю всю проблематичность сложившейся ситуации и могу войти в ваше положение, но воспринимать одну и ту же информацию в пятый раз я не намерен!”
- Это… - запнулся Валерий. – “Золотая рыбка” тогда. Пойдет?
- Не-а!
- Ну, значит, “Аленький цветочек”!
- Отстой, - резюмировал Александр с видом знатока.
- Ёлы-палы, что же тебе рассказать? – воскликнул Валерий в отчаянье.
- Расскажи ему про свою молодость! – демонически захохотала на кухне жена Галина.
Валерий обиделся:
- Свою вспомни!
- А шваброй по репе? – спросила Галина угрожающе.
- Ах, ну да, шваброй… Да-да, шваброй… - Валерий решил замять разговор и прекратить
скандал.
Подумав минуты две, Валерий решил проучить настырного Саньку и вообще всех и зловеще улыбнулся.
- Ну ладно, лови свою сказку…

Во времена моей безумной молодости (не, пафосно…)… Так вот, во времена моей цветущей молодости (не, галимо…)… Короче, во времена моей бестолковой молодости (зато правда!) на этой планете происходили странные дела… Сам я родился на планете Драные Струны, что в созвездии Поддатого Гитариста, в самом центре галактики…
- Да ну, гонишь, пап! В центре – быть того не может.
- Ну да, да, не в центре, а на отшибе… Но это был героический отшиб – именно там
происходили главные галактические заварушки! Когда мне исполнилось семнадцать лет…
- А было это пару тысяч лет назад! – подсказала с кухни Галина.
- Да, верно, - согласился Валерий. – Тебе, Галочка, видней – ты меня старше на полгода…
- Шваброй по репе?!
- Вот-вот… Ой, в смысле нет… И вообще не перебивай… Так вот, на чем это я
остановился?
- Когда тебе исполнилось семнадцать… - подсказал заинтересованный Александр.
- Когда мне исполнилось семнадцать лет, я решил свалить из этого захолустья и поискать
подходящую работу… Но времена тогда были совсем другие – не то, что сейчас! В самом центре нашей галактики шла настоящая война! Галактическая конфедерация Рока противостояла злостному объединению планет Попсы.
- О как! – послышалось с кухни.
- Точно, - заверил Валерий обоих, - так и было. Я вообще не хотел ввязываться в это дело…
- Так не хотел, что влез в самую гущу! – захохотали на кухне.
- Ибо бутерброд всегда падает маслом вниз! Доказано Николай Егорычем из соседней
квартиры, - мудро возвестил Валерий.
- Ну, а дальше-то чё было? – прилип Александр.
- Дальше – больше. Когда я перелетал на своём задрипанном жигуле “Лейся песня” по
трассе Драные Струны - Треснувшая Дека, я попал в аварию.
- Да не в аварию, а в “Арию”, - поправила его Галина с кухни. – И как попал-то неудачно! Врезался на своих жигулях прямо в амортизаторы такому красивому кораблю!
- Во-во, именно так и было… “Ария” оказалась боевым крейсером местных масштабов. То есть, галактических. И направлялась она прямо в горячую точку. А я им порядочно насолил со своими жигулями… Сначала боевой состав корабля единогласно постановил вышвырнуть меня в открытый космос к чертовой матери…
- И правильно! – заметили с кухни.
- И правильно. Да только не вышвырнули. Хотя хотели, не спорю! Их было четверо. Когда трое из них поволокли меня к шлюзам, а четвертый церемониально сделал мне ручкой, я решил спеть на прощание песню… Что ж я пел-то тогда? А-а, песню из “Красной Шапочки”.
- Ага, партию бабушки, - подсказала Галина.
- Могёт и такое быть, - согласился Валерий. – Так вот, в открытый космос они меня выбрасывать всё равно не стали…
- Не стали, - захохотали на кухне, - сразу не стали! Решили сначала морду набить хорошенько, а потом уже выкинуть!
- Ну Галина! – нетерпеливо сказал Валерий. – Кто, наконец, рассказывает сказку – ты или я?
- А шваброй по репе?
- Ну почему сразу шваброй? Зачем же сразу шваброй?
- А вантузом по хлебалу?
- Исчезни, мам! – оборвал Галину Александр. – Чё дальше-то было, пап?
- Выбрасывать меня не стали – им понравилось, как я пою! – гордо сказал Валерий. – И они решили меня оставить на крейсере уборщиком… Оказалось, что весь боевой состав “Арии” любил музицировать и не любил драить сортиры. Поэтому я хорошо влился в коллектив в качестве вокалиста…
- Не даром твой отец достиг больших успехов в изучении игры на баяне, Александр! – торжественно возвестили с кухни.
Валерий покосился на кухонную дверь, вспомнил про швабру и смирился.
- Так я стал вокалистом в их скромной самопальной группе, носившей имя самого крейсера – “Ария”. Пока мы летели по галактике, всё было спокойно. Но крейсер-то не собирался вечно протирать черные дыры в мирном пространстве. Он направлялся к созвездию Галимой Попсы с очень ответственным заданием – разгромить форпост попсовиков – Децлова Шняга. Это был один из самых укрепленных и охраняемых постов того времени! Я всё еще был уборщиком, и потому остро встал вопрос: нужен ли на войне парашечник? Я, то бишь. Решили, что нужен: война не война, а сортиром пользоваться всё равно придется. А поскольку музицировать они все любили, а вот чистить сортир – никто, то я остался. Остался… А лучше бы меня тогда сразу вышвырнули с корабля!
- То-о-очно! – запели на кухне.
- Ибо я познал истинный ад войны!
- Ну, чё там было-то, пап, ну? – глаза Александра засверкали.
- А? – Валерий зевнул. – Мы прибыли на место и получили следующий приказ: высадить десант на планету Децлова Шняга, проникнуть в главный штаб противника и заложить там экспериментальный образец сверхвзрывчатки под кодовым названием “Конец всему”.
Вообще следует рассказать, кто на тот момент жил в нашем теремочке “Ария”:
Во-первых, это был Сергей Маврик, наш бессменный капитан.
Во-вторых, это был Володя Холст, герой труда, обороны и электрогитары.
В-третьих, Макс Удалов, ударник, ударявший по попсе со всех сторон.
В-четвертых, Алик Грановский! Снайпер.
- И этим всё сказано, - подтвердили с кухни.
- Слушайся маму, сынок! – назидательно произнес Валерий, надеясь, что это высказывание убережет его голову от швабры в недалеком будущем. – Так вот, пока мы добрались до Попсы Галимой, произошло много всего! Маврик был переброшен на другой корабль, который назвал своим именем. Грановского перевели на линкор “Мастер” и отправили мочить попсяру куда-то в район Орбакайтовых Топей… А Удалов… Куда же он делся? Чего не знаю, того не знаю, но знаю одно: его имя до сих пор будоражит мерзких попсарей!!! Зато на нашем крейсере появились новые лица, заслуженные герои…
- …Пофигисты и дебоширы! – вынесли вердикт с кухни.
- Не без этого, - согласился Валерий, - Но наш новый состав сплотился очень быстро. Отныне он содержал в себе:
Во-первых, Володя Холст! Старый боец.
Во-вторых, Виталий Дубинин – Дуб, новый басист-артиллерист.
В-третьих, Сергей Терентьев – Теря, гитарист-вышибала со стажем.
В-четвертых, Александр Манякин – Маня, барабанщик-по-чужим-головам.
- И пятым был скромный чистильщик сортиров Валерка Кипелов! – подытожили с кухни.
- Точно, - подтвердил последний. - И нам дали из командного пункта: последний брифинг, благословение и большо-о-ого пинка под зад, благодаря импульсу которого мы достигли Децловой Шняги за два дня. Мы остановились на орбите Шняги и выставили маскировочные щиты… В это время наш состав вооружался, так как требовалось высадиться десантом и хорошенько напакостить попсяре. Основное оружие рокера – гитара, барабан или голос. Можно было, конечно, героически броситься на Шнягу напролом и разнести к чертям собачьим это осиное гнездо, но…
- Силёнок не хватило! – вставили с кухни.
- Ну почему не хватило? – обиделся Валерий. – Просто мы решили действовать хитростью! И умом!
- Да ты хоть знаешь, что это такое?
- Так вот, - продолжал разошедшийся Валерий, не обращая внимания на замечания Галины, - мы решили заслать туда диверсанта. Под видом уборщика… А то есть меня. Вообще следует сказать, что на нашем крейсере не было парикмахера… Из-за чего постричься я не мог года три. Сначала меня это бесило, ибо приходилось вечно мучаться с излишней шевелюрой, потом я свыкся и теперь ни за что не соглашусь состричь такую красоту.
- Ага, если бабки у подъезда как-нибудь тебя не изловят и не обреют налысо!
- Тьфу ты! Говоришь же такое на ночь… - поморщился Валерий. – Постричься я не мог, а засылать патлатого в попсовый штаб было бы всё равно что на верную смерть. И потому решили послать не уборщика, а уборщицу, а то есть всё равно меня, только в женском платье…
На кухне захохотали:
- Тебе розовое с рюшечками так шло!
- Вот-вот. Розовое с рюшечками. С белыми… Перешитое из старого комбинезона и слюнявчика…
- Ну ты даешь, пап! – восторженно заржал Александр.
- Вот так! И я попал в самый центр попсовиков – в военный штаб Децловой Шняги. Для этого мне сочинили подробную историю моей предыдущей жизни, подделали документы и…
- Обрядили в розовое с рюшечками! – вставила Галина с кухни.
- И дали швабру…
- А лучше бы не швабру, а шваброй! – оттуда же.
- По документам выходило, что я родился… то есть, родилась на планете Бритая-с-пирса, что в известном уже созвездии Попсы Галимой. Моя задача состояла преимущественно в том, чтобы разведать основной расклад вещей и, сориентировавшись по обстоятельствам, заложить взрывчатку в зале заседаний ГенШтаба попсяры. Пришлось облачаться в этот чертов розовый сарафан и отправляться на Шнягу…
Приняли меня там радушно, ибо я был весьма миловидной молодой девушкой (при этих словах на кухне кто-то упал на пол в конвульсиях). И потянулись серые дни… В ГенШтабе было на удивление много сортиров, чистить которые не представляло никакого удовольствия. Запомни, сынок, - сказал Валерий значительно, - попса – страшная сила! И снаружи страшная, и внутри! А внутри особенно… Лик её сравниться может только с атомной войной… или с образцово загаженным толчком. Попса – она гадить ой как любит, природа у неё такая: не нагадит – душа не здорова.
В конференц-зале ГенШтаба стоял музыкальный центр марки “Дубинушки-International”. Перед любым собранием, заседанием или пьяной оргией в главном помещении ГенШтаба всегда играл Гимн Попсы – творение (Валерий сдержал презрительный смех) не малоизвестной группы “Руки Вверх” - “18 мне уже (стаканов водки удалось выпить за один раз)”. Моя миссия состояла в том, чтобы пробраться к центру и заложить в деку нашу супервзрывчатку “Конец Всему”. Это был великолепный сборник образцов рока и металла того времени. На приготовление такой штучки ушли многие годы, куча денег и сил передовиков производства, таких, как Iron Maiden, Megadeath, AC/DC, Sepultura и многих других видных металлистов-ядерщиков.
- И как только такую ВЕЩЬ могли доверить такому лоху! – удивились на кухне.
- Доверили – значит заслужил, - парировал Валерий. – Но мы еще и своё кое-что туда записали… Просто место оставалось. Записали мы туда “Раскачаем этот мир!” с целью прикольнуться, а вышло вот что: под Новый Год эти ребятки затеяли большущий квас. Разумеется, под попсу. Я к тому времени уже заложил “Конец Всему” в деку их центра и поспешил смыться, чтобы ударной волной не припечатало. Однако меня задержали. Сказали, мол, куда это ты намылилась, подруга? Пойдем-ка выпьем с нами! И потащили обратно в главный зал ГенШтаба… Они меня волокут, а я мысленно прощаюсь со всеми и думаю: “Он(а) погиб(ла) за Отечество!” Притащили, а сами водяры налили и встали. Их начальник пошел гимн включать… Что щас, думаю, будет! Форменный бардак ведь будет! И точно… Из колонок завопил Iron Maiden!!! Попсятники попадали, как груши с дерева. Валяются на полу, уши зажали, но еще живы. Я испугался: да как же это так? Их же должно было с первой же песни поубивать! Так нет, еще живы и глазами хлопают! Грянул Megadeath… Попсятину колбасит так, что смотреть страшно: волосы на себе рвут! А рвать-то практически и нечего, оттого и мучаются. Сепультура заорала – они на стенки полезли, да только живые ведь, гады… И меня заприметили – я же стою спокойно! Мне-то дым горящего отечества и сладок, и приятен. Полезли ко мне, а у каждого в руке – нож столовый!
Всё, думаю, капут форменный. А тут наконец кассета кончилась… Наступило гробовое молчание… Попсовики, истекающие кровью (сами виноваты – я их, что ли, просил об стенку головой так биться?) поднялись на ноги и сдвинулись на меня… И вдруг – “Раскачаем этот мир!” Я аж сам заорал… От резонанса центр взорвался и спалил ползала сразу. О как, даже сарафан обгорел с правого края, черт бы его побрал! Взметнулся пожар, пришлось срочно ноги делать…
…После этого случая мне дали орден.
- “За достойное ношение сарафана”! – сказали на кухне.
- Да нет. За достойное разгромление Попсяры. Вот тогда я и стал полноправным членом боевого состава “Арии”…

…Через пятнадцать минут все уже крепко спали: Александр грезил космическими боями и инопланетным рок-н-роллом, Галина притомилась слушать ахинею припёртого к стенке мужа, а виновник сыр-бора Валерий мирно растёкся по креслу и безмятежно посвистывал носом во сне.

Вообще следует рассказать, что творилось в это время в других арийских домах. Терентьев, например, нагло пользовался тем, что его дочь была еще совсем крохотной, а потому без разбора слушала всё, что ей рассказывали. Поэтому он уже в седьмой раз толкал ей свой коронный “ТЕРЯмок” или тихонько мурлыкал “ПоТЕРЯнный рай”, не получая никаких возражений. Холстинин – любитель потаскать каштаны из огня чужими руками - поступал проще: одевал своему чаду наушники с убаюкивающими Валеркиными балладами и мог быть спокоен, что никаких нареканий не возникнет. Дубинин пытался честно отрабатывать отцовские обязанности: первые полчаса он исправно пел свою “Пытку тишиной”, однако уже через 30 минут он крепко засыпал, и наступала настоящая пытка тишиной, так как разбудить Виталия не имелось никакой возможности. А вот у МанЬякина в то время детей еще не было, но он старательно стремился к этому: распевал серенады под окнами будущей жены, аккомпанируя себе барабаном. Из-за этого все его серенады как одна смахивали на качественный марш, и на их призывный звук чаще высовывались соседи с ведрами ледяной воды, чем прекрасная избранница горе-барабанщика.

…На следующее утро Галину разбудил мощный звонок телефона. Подняв трубку, она услышала жуткий надрывный вопль Холстинина: “Где ОН шляется?!!! Быстро в студию!” Часовая стрелка не спеша приближалась к двум часам дня…
_________________
HEAVY METAL RULES!!!!!!!!!!!!